Болезнь мамы.

В марте 1926 года мама внезапно заболела. Возвращалась из города, было сыро и ветрено, вначале почувствовала озноб и легкую простуду, но вскоре появилась высокая температура, распухли суставы, и она слегла надолго. Диагноз был: ревматическая атака сердца; болезнь проходила в тяжелой форме, температура до 40 градусов держалась более месяца, ничего не помогало. Помню тяжелое настроение у всех в доме, запах лекарств и мазей, которыми растирали распухшие суставы. А Риточке было только два месяца. Ее искусственным кормлением занялся папа, всё было сложно, так как тогда еще не было готовой пищи для таких младенцев. Но для нее была нанята старушка няня, которая проводила с нею время в саду (коляски тогда я что-то не помню, их, возможно, в продаже не было). Няня была нанята помимо жившей у нас основной домработницы Тани. С большим трудом и очень медленно мама выкарабкивалась из болезни. Уже была весна в разгаре, цвели фиалки, затем сирень, а мама всё не поднималась с постели; я, выйдя из дома, по дороге в школу тихонько плакала. Но на обратном пути вдруг забывала обо всем, и несло меня куда-нибудь к весеннему болоту, где кричали лягушки и желтели калужницы. За это часто бывал мне выговор и порицание – за исчезновение неизвестно куда, грязную одежду и мокрые ноги, но какого бы то ни было строгого наказания не было. Когда мамина болезнь как будто прошла и врач разрешил встать с постели, оказалось, что ходить она не может: задыхалась, отекли ноги. Очень медленно она передвигалась сначала по комнате, позже по саду возле дома. Осенью по совету врачей мы отправились в Кисловодск. Мы – это мама и я с нею в качестве помощницы и компаньонки. Мне было десять лет. Маленькая Риточка была всё это время на попечении папы, но к ним приезжала на помощь тётя Варя, мамина сестра из Свиридовки, и бабушка, папина мама. Когда спустя два месяца мы возвратились из Кисловодска, то запомнила, что в доме хозяйничала папина мама Альфреда Ивановна. Было как-то спокойно и очень уютно от ее присутствия. Пахло грибами и каким-то особым брусничным вареньем, которого она наготовила для лечения мамы несколько глиняных банок. Кисловодск маме помог: с такой болезнью сердца она очень много лет затем работала в школе, закончила вечерний пединститут, пережила 37-й год, первую зиму в блокадном Ленинграде, эвакуацию и многое другое. Тогда, в Кисловодске, мое присутствие оказалось необходимым. Мы сняли частную квартиру за парком, маме и там велено было лежать, лечение долго не назначали. Я же с удовольствие бегала на рынок за продуктами, доставала маме талоны к врачу, помогала готовить еду и убирать комнату. Но я успевала и обегать окрестности, знакомиться со всеми знаменитыми местами, ведь это был Кавказ, Лермонтов… Но это уже другой рассказ.




Открытка Зои из Кисловодска.


Зоя с мамой в Кисловодске, 1926 г.